Disney пошел на мировую с Черной Вдовой — и последствия может ощутить весь мир стриминга. Five9 не продадут Zoom, потому что Китай.
Дисклеймер: когда мы говорим о том, что что-то выросло, мы имеем в виду сравнение с аналогичным кварталом годом ранее. Поскольку все эмитенты из США, то все результаты в долларах. При создании материала использовались источники, недоступные пользователям из РФ. Надеемся, вы знаете, что делать.
Кино не для всех
Disney (NYSE: DIS) и актриса Скарлетт Йоханссон достигли мирового соглашения по поводу нарушения Disney условий контракта с актрисой. Фильм «Черная Вдова» одновременно выпустили в кинотеатрах и на стриминговом сервисе Disney+, что сильно сократило сборы фильма в кинотеатрах, — а Йоханссон, согласно условиям контракта, кроме своего гонорара в 20 млн долларов получала процент со сборов в кинотеатрах. Соответственно, чем меньше билетов было продано — тем меньше денег получила исполнительница роли Наташи Романовой. Йоханссон требовала от студии 80 миллионов долларов, а получит, по некоторым данным, в районе 40 млн. История эта очень показательная.
Значительную — если не большую — часть денег создатели фильмов и ведущие звезды получают со сборов в кинотеатрах. Пандемия поломала эту схему, потому что график выпуска фильмов смещался столь часто, а кинотеатральные сборы упали так сильно, кроме прочего и из-за мер социального дистанцирования в кинотеатрах, что достаточных сумм собрать не получалось. Поэтому фильмы начали выпускать в стриминге одновременно с выходом в кино — так называемый гибридный выпуск. К слову, эта практика себя не оправдала: отбить затраты на крупный блокбастер на стриминговом сервисе очень тяжело. Ведь, арендовав фильм за 30 $ для просмотра дома, можно собрать перед экраном толпу из 10 человек — а билет на человека в кинотеатр стоит 10—15 $.
Йоханссон и ее юристы, как и руководство Disney, рассчитывали на то, что «Вдова», которая была полностью готова к выпуску еще до начала всей коронавирусной истории и должна была выйти весной 2020, соберет в мировом прокате 1,2 млрд долларов. На основании этих расчетов Йоханссон должна была получить те самые 80 млн. В итоге фильм вышел летом 2021 и собрал примерно 378 млн — в том числе и «благодаря» выпуску фильма на стриминговом сервисе одновременно с кинотеатрами. А поскольку, перефразируя известного бизнесмена Лео Галанте, стриминг в сделку не входил и все доходы от стриминга получает студия, Йоханссон была крайне недовольна.
История с Йоханссон важна для инвесторов: от нее зависят доходы торгующихся на бирже медиаконгломератов. Например, AT&T (NYSE: T) в 2020 году пришлось выплатить более 200 млн долларов компенсации авторам и звездам блокбастеров тогда еще принадлежавшей ей Warner Media за то, что фильмы вышли в гибридном формате.
Руководство Disney сначала храбрилось и отказывалось уступать Йоханссон, но теперь внезапно пошло на попятную и выплатило ей половину от требуемой суммы — хотя иск еще даже не набрал обороты и в теории мог бы тянуться годами. Так что такие конфликты могут вспыхивать и в будущем влиять на отчетность компаний. Хотя тут точно сказать нельзя и все зависит от условий юридических соглашений в случае каждого конкретного фильма. Как говорится, чужой контракт — потемки.
В долгосрочной перспективе это может также негативно повлиять на рентабельность стриминговых сервисов: скорее всего, студии будут платить звездам и авторам щедрые гонорары с условием, что те не будут потом претендовать ни на что, включая доходы от лицензирования контента. Последнее — это очень важная статья доходов создателей и звезд кино.
Например, сериал «Друзья». Мало кто будет спорить, что для большей части актерского состава сериал стал пиком карьеры, а закончился сериал уже очень и очень давно. Но все актеры остаются весьма богатыми людьми: в сумме они получают около 20 млн долларов на всех шестерых в год просто от повторов сериала.
Обычно студии оплачивали примерно 60—70% расходов на создание сериала или фильма, а остальное приходило от компании-партнера, которая придумала контент и затем занималась его созданием. Поэтому, например, в титрах ко многим фильмам кроме названия студии вроде 20th Century Fox, Columbia Pictures всегда можно встретить названия других компаний, например Scott Free у фильмов Ридли Скотта. Эти компании, по сути, и делают кино, и несут в процессе финансовые риски — обычно это режиссеры и актеры. В обмен на разделение финансовых рисков с крупной студией создатели получают права на лицензирование.
Netflix (NASDAQ: NFLX), один из ключевых столпов стриминга и модель для всех своих конкурентов, поступил иначе. Компания щедро оплачивает работу создателей и актеров, но взамен забирает у них права на контент. Команда, создающая контент, получает кроме оплаты всех расходов на создание с гонорарами еще примерно 30% от стоимости создания контента в качестве платы за права на него — можно считать это «отступными». И после этого команда уже ничего не получает с контента в будущем, все права остаются у Netflix.
Для многих создателей контента это проблема, поскольку если контент становится очень успешным, то упущенная выгода в будущем будет огромной. Ожидать ли, что Disney и другие «новые» стриминговые бизнесы смогут принять модель Netflix, — однозначного ответа нет, поскольку тут есть несколько сложностей.
Если внимательно посмотреть на контент Netflix, то можно увидеть, что в массе своей там звезды и создатели — это часто фигуры второго порядка, у Netflix нет такого обилия грандов, как у Disney и Warner. Как тот же Disney будет договариваться и платить-переплачивать обойме богатых и известных актеров и создателей, мы уже приблизительно увидели на примере с Йоханссон. Акционеры стриминговых сервисов уже сейчас могут начинать бояться отражения роста расходов в отчетности. Крупные сделки такого рода выглядят чрезвычайно разорительными: тот же Netflix купил права на два продолжения фильма «Достать ножи» за 465 млн долларов — и речь просто об эксклюзивных правах на фильмы, а их создание еще предстоит оплатить. Не думаю, что в случае с кино Disney, традиционно полагающимся на крупных звезд, компания сможет сильно сэкономить.
Можно ожидать, что стриминговые компании смогут в значительной степени порубить расходы за счет работы с актерами и постановщиками из Старого Света. Так, третью часть «Плохих парней» вместо ставшего дорогим Майкла Бэя сняли малоизвестные режиссеры из Бельгии. А английские актеры — это хороший пример экономии без ущерба для качества: с высоким уровнем актерской игры англичане по американским меркам работают фактически за еду. Так, англичане Том Харди и Бенедикт Камбербэтч получили за исполнение ролей Венома и Доктора Стрэнджа 7 и 2 млн — и там у них было довольно много экранного времени и вытекающей из этого нагрузки. В то же время американец Джереми Реннер за 16 минут во вторых «Мстителях» получил больше 6 млн. Так что есть вероятность «британского вторжения» на экраны — европейские актеры подобны российским айтишникам: по американским меркам получают копейки, а работают так же хорошо, как в США.
Впрочем, так же возможно, что стриминги и создатели будут вести войну на истощение — и стриминги могут просто принудить создателей принять их условия, когда у создателей контента закончатся деньги: избытка работы нет, а жить на что-то нужно. С другой стороны, история с Йоханссон показывает, что стриминги и студии не считают свою переговорную позицию особенно сильной и потому склонны давать слабину.
Ожидаемый рост расходов в стриминге ставит под сомнение выход многих новых стриминговых сервисов на безубыточность в обозначенные ими сроки. Это очень плохо, потому что необоснованные и завышенные ожидания инвесторов касательно стриминга и толкают котировки этих компаний вверх — а иногда и способствуют их падению в случае разочарования. И это мы даже не учитываем роста расходов на производство кино в условиях пандемии: соответствующие расходы прибавляют 10—20% к стоимости создания фильма или сериала.
Так что все вышесказанное следует учитывать всем, кто «инвестирует в стриминг, потому что перспективно».
Я простой американец инвестор, мне не хотеть денег, уважать сильный сенильный лидер Байден
Сервис видеосвязи Zoom (NASDAQ: ZM) собирался купить поставщика облачных услуг Five9 (NASDAQ: FIVN) за 15 млрд долларов. Теперь он его, похоже, не купит: акционеры Five9 внезапно проголосовали против продажи. Объяснение этого звучит достаточно неубедительно для того, чтобы любой уважающий себя инвестор отказался в него верить: дескать, у Zoom рост будет замедляться, потому что люди будут больше встречаться вживую.
Не будем спорить с этим тезисом, но все же стоит отметить, что причина для отказа абсолютно неубедительная с точки зрения акционера: Five9 — это убыточная компания, а в преддверии повышения ставок и подорожания кредитов ее акционеры должны молиться на Zoom за то, что она вообще покупает эту компанию. Ладно бы претензия состояла в дешевизне предложения Zoom: Five9 покупали с премией 13%. Но нет, из всех причин выбрали самую странную и дурацкую.
Я считаю, что это связано с расследованием китайских связей Zoom: немалая часть команды компании работает в КНР. Да и основатель компании родом из КНР, хоть и получил американский паспорт. При этом обе компании продолжат сотрудничать, как и раньше. В принципе, новость про срыв сделки Five9 весьма печальная.
Плохо здесь то, что непубличный контур управления американским обществом теперь отражается на коммерческих сделках. С продажей компании Zoom инвесторы Five9 получили бы некоторую премию и возможность выйти в плюсе из акций бизнеса, который вполне может обанкротиться.
Я отказываюсь верить в то, что инвесторы добровольно проголосовали против продажи компании на таких вот основаниях: скорее всего, этому предшествовали переговоры акционеров Five9 с «уважаемыми людьми», которые объяснили им, что продавать бизнес не следует. В противном случае для отказа выдвинули бы другую, более уважительную причину. Соображения национальной безопасности США тут не очень уместны: Five9 специализируется на звонках, чатах и рассылках. Сильно сомневаюсь, что извлеченная из Five9 информация помогла бы китайским хакерам больше кодов от подъездов российских домов. Впрочем, настрой американских властных кругов «не пущать» китайцев в высокотехнологичные отрасли достаточно очевиден. При этом избирательность американцев кажется весьма интересной. Например, в случае американской киноиндустрии инвесторы реагируют на проникновение китайского капитала и политического влияния примерно никак.
В целом отмена сделки с Five9, скорее всего, будет частью кампании по изгнанию китайских инвесторов из США, что может негативно повлиять на перспективы покупки других убыточных стартапов — что будет плохо для акционеров последних. Впрочем, в этой ситуации есть и светлое пятно: упавшая стоимость убыточных стартапов будет пользой для технологических компаний, которые неизбежно будут их покупать. Как говорится, неудача одного — возможность для другого.
